Моя семья и другие звери

С. – Аня про обоих расскажет, у нее хорошо получается.

А. – У Сережи семья со стажем. Сыну 18 лет. Замечательная жена Света. Кстати, в наших первых книгах, выходивших в серии «Детектив глазами женщины», вместо Сергея на обложке была Света. Потому как мужское имя в серии звучать не должно было, получились Анна и Светлана Литвиновы. Света очень веселилась. Она вообще очень веселая. Мы частенько собираемся всей семьей: мы с супругами, Сережин сын и родители, практически все праздники мы проводим вместе. Так вот, Света, она как звоночек, звенит громче всех и всех веселит, вдохновляет на всякие подвиги. Например, она всех нас вытащила на каток. Всю зиму ходили по выходным на крытый каток, гонялись друг за дружкой. Ей-то, конечно, легче всего – она бывшая фигуристка.

Корр.– А сегодня Светлана чем занимается?

А. – Работает в благотворительном фонде.

Корр. – Аня, теперь представьте, пожалуйста, вашего супруга.

А. – Замуж я вышла довольно поздно, не спешила с этим делом. Считала, нужно быть готовой морально, чтобы не было такого: «Ах, я мою посуду, какая я несчастная». Так что до 27 лет я принципиально посуду не мыла, питалась сосисками, кушала колбаску на газетке. В 27 наконец созрела. Мой муж Володя – начальник отдела в банке. Недавно открыл в себе строительные таланты и совершает различные подвиги на постройке дачи. А вот к таким деяниям, как мытье посуды, его можно припахать лишь с большим трудом. Но, слава богу, кран починить, гвоздик забить – с этим у него нет проблем.

Вообще он человек спокойный, уравновешенный. Я его любовно называю «мой тормоз» – в том смысле, что он притормаживает какие-то мои импульсивные порывы. Бывает, возмущаюсь, возмущаюсь, выступаю, собираюсь немедленно предпринять что-нибудь этакое, а он погладит меня: «Тихо, заяц, спокойно, все будет хорошо» – я и в самом деле успокаиваюсь, понимаю, что и не стоило бушевать.

Корр.— Заяц?

А. – Это мое семейное прозвище. Я – Заяц, он – Волк. Сережа – Барсик, Света – Мурзик. Лешка, Сережин сын, – Лелик.

Корр. – А настоящие мурзики, зайцы, волки у вас в домах есть?

А. – У Сережи трагедия с этим делом. Уже года три всячески он пытается уговорить жену на таксу. Ему очень пойдет такса: такая длинненькая, на коротеньких ножках, умненькая. Но Светик пока не дает «добро». Говорит: вы заведете, а мне с ней гулять, за ней подтирать. А у нас дома живет совершенно гадский кот, уже древний, одиннадцатилетний, по имени Шиллинг.

Корр. – Про Баксов слышала, а Шиллинг первый раз.

С. – «Баксов» слишком много было в те годы, в 91, 92-м.

А. – Вот мой и стал Шиллингом. И еще у нас живут рыбки. Вова – полупрофессиональный рыбовод, и рыбы у нас исключительные – не какие-то там гуппи, а элитные, высокопородные.

Корр. – Ваши родители?

С. – Отец – бывший военный инженер, работал в последнее время по созданию посадочных площадок для «Бурана». Вышел в отставку подполковником, сейчас на пенсии, но работает. Он военный инженер, т. е. он строем ходил не чаще одного раза в год. Папа окончил МАИ, авиационный институт. Мама – выпускница Энергетического института и тоже дослужилась до чинов известных. Она работала в крупном проектном институте и была там какое-то время секретарем парткома. Сейчас на пенсии.

Корр.— Как домашние относятся к вашему писательскому труду?

С. – Со сдержанным оптимизмом, я бы так сказал. Когда это не приносило фактически никаких денег и известности тоже никакой, тем не менее они нас не отговаривали, поддерживали.

А. —А сейчас мой муж, например, с гордостью говорит: «Анюта с Серенчиком –повелители слов». Приятно.